подобии её, из мелких частиц скреплёнными между собой плотно, образуя то змей, то кирпич, то кабель от компьютера, стоит только изменить последовательность атомов. Так, к примеру, когда животное будет съедено и убито, их атомы улетят далеко-далеко, вживутся в тела тех, кто желает детей, образуют в них малышей, а вскоре те выйдут на свет. Один может стать львом, другой деревом, третий и вовсе лилией. Проживут они всю жизнь, пока сами не умрут или не будут убиты, не погибнут, и всё повториться, но уже по-другому, становясь другим видом. В следующий раз… кабан станет зайцем. Или заяц станет черникой, и точно познает, что значит быть съеденным. Поймёт, каково было тем, кого он ел. Возможно в следующей жизни передумает, но как показывает практика, никто не меняется. Хищник всегда хищник, убийца всегда убивает.

Если бы однажды вселенная захотела изменить и это… то, наверняка всё пошло бы не по плану, которую она уготовила. Отдав волю, она потеряет силу. Но о какой мы силе говорим, если сильнее вселенной меньшей, только вселенная, что держит крохотную в себе, и управляет ею. Возможен вариант событий, что вселенная и не сама создавала слонов, а отворяла мысли более высшего по иерархии.

Так, к примеру, чашка на столе парня из Бруклина, имеет свойство поглощать людей, стоит им только прикоснуться и пригубить её, они всасываются в них и попадают в бесконечную чёрную тьму. Света здесь нет. Это забытый вселенной мир, которая она ещё не успела создать или уничтожить, скорее, создать. От поколения к поколению, от одного гаражного киоска до другой гаражной распродажи кочует чашка, поглощая всё вокруг. Схватив за ручку и затем ударив верхом по предмету, она исчезает, и предмет оказывается в пустоте. Так создаётся новый мир, и только те, кто находится в том измерении способны по-настоящему сами решать, что и как будет устроено. Пожелают поставить диван в самый угол вселенной, поставят, захотят украсить белые стены красной краской и двумя головами оленя, украсят. Вселенная бегая, забыла о том мире, создавая, забыла, какие миры её, и где находиться та или иная сила отделившаяся от неё. Что же, если это та самая новая вселенная, что таится в каждой большей вселенной, но более мелкая? Может быть вселенная есть то измерение, размером всего с чашку, но способная засасывать всё вокруг и делать из них вещи соразмерно себе. Меньше самих атомов. Конечно, каждая вселенная стоит выше другой, но каково же удивление, что не все они помнят то, что вправляют ещё чем-то, кроме своих видимых вселенных и измерений. Видимо, там законы такие же, как и здесь, только не способная никак повлиять на высшую силу извне.

Так, чашка попала в одну деревню, откуда её украли обезьяны, играли с ними, после, те, мартышки и гиббоны, и всякая другая враждующая между собой племя млекопитающих нашли народ называемый себя Майя, и отправили всех их в ту вселенную, одну за одним. Оставив только сооружения. А затем… однажды, удар об зеркало верхом чашки сделало так, что чашка сама себя поглотила и исчезла, отразившись от неё. Вселенная и вся память о них исчезла, они были стёрты из истории. Остались только артефакты. Возможно они были вовсе не Майя, а какой-нибудь другой народ, Греиап или Нрпвыд. Письмена написанные им были понятны только жителям города, но люди нашедшие пергаменты придумали язык, якобы принадлежащий им, и были вынуждены обмануть весь мир, создавая историю, которой никогда и не было.

Вселенная всегда думала, что делает всё правильно, как будет удобнее жить тем, кого она создала, но каждый раз понимала, что это ни к чему хорошему не приводит и всегда люди выходят против неё, пытаясь понять её мотивы, призывая на её совесть, называя проклятым миром, адом. Но в каждой вселенной есть свой рай, который должен создать сам человек, а не просить то, что им хочется. Вселенная пришла к выводу, что люди её худшее творение, что никакая третья нога или крылья, никакие огромные ноги и большой интеллект не дают им того, что они желают. Чем больше она давала им свободы, тем сильнее они просили свободы, больше и больше. Но факт был в том, что свободу они ограничивали сами себе, имея всё под рукой для реализации себя, воображать, сооружать, создавать, творить. Люди находили тысячи причин, чтобы обвинить в своих неудачах вселенную, а не свою криворукость, близорукость и глупость.

Вселенная замолчала. Зажглись фонари на земле, вверх устремились маленькие пылинки, а каждая из них была планета. В свету они были заметны, как обычная пыль, они улетели в облака, исчезли, затем поднялись ещё выше, преодолели тысячи световых лет, чтобы вобрать в себя материю, энергию, закрутить возле своей оси другие пылинки, от мельчайшего до большего и большего, метеориты, астероиды, мусор, пока не стали огромными планетами, новыми, которые люди вскоре обнаружат через телескопы и дадут им новое название. Но даже никогда и не догадаются, что это часть их земли. Новая земля, которая вскоре станет пригодной и для жизни не только бактерий, но и людей, что смогут преодолеть рубеж своей галактики. Перейти границы. Да, люди тоже бактерии, но впрочем в отличии от нас, людей, бактерии более живучие.

Вскоре и сами люди станут бактерией, умрут, их атомы перестроятся в нечто уникальное и волшебное, ножку от табуретки или голову собаки на калитке, палец на лапе мангуста, а возможно, в глаза рыбы капли. Впрочем, сама вселенная может стать кем угодно и когда угодно, наблюдать за всеми, за людьми, богами, которые придумали люди, за муравьями, что дерутся за кусочек сахара. Стать тем, кого боится, и кого изучает, чтобы самой познать, каково это жить по-настоящему, и каково это чувствовать, что время идёт. Что значит стареть.

Глава 31

И снова день пришёл, как пришел вчера и позавчера. Эти дни приходят каждый раз. И только отец, что вышел за сметаной, никогда больше не возвращался. Не приходил домой и не стучался в окно. Ещё бы немного, и могли бы прийти коллекторы и забрать всё в долг оплаты квартиры, включая мои белые носки за сорок два рубля. Отец — он никогда не любил нас, говорил, что не хотел рожать меня, что кесарево сечение на